ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Кто «Гомер»?

Мы полагаем, что «Илиада» была написана незадолго до появления ее первого печатного издания. Первое печатное издание вышло в свет в 1488 году во Флоренции. Через 18 лет после первого выхода в свет печатного издания сочинений Дарета и Диктиса.

Появление печатного станка привело к бурному развитию литературы. Писатель теперь понимал, что делать со своей рукописью, поэтому мог посвятить свое время (или часть времени) литературному творчеству. Владелец печатного станка был кровно заинтересован в появлении новых и новых произведений.

Вот как работал «видный итальянский гуманист» Поджо Браччолини, которому, напомним, мы обязаны книгой Тита Лукреция Кара, «найденной им в одном из немецких монастырей».

«При содействии Флорентийского ученого, книгоиздателя и книгопродавца Никколо Никколи (1363—1437), который в то время был царем литературного рывка, Поджио Браччиолини устроил нечто в роде постоянной студии по обработке античной литературы и привлек к делу целый ряд сотрудников и контрагентов… Первые свои «находки» Поджио Браччиолини и Бартоломео ди Монтепульчано сделали… в забытой сырой башне Сен-Галленского монастыря, «в которой заключенный не выжил бы и трех дней», они, по их словам, нашли кучу древних манускриптов: сочинения Квинтилиана, Валерия Флакка, Аскония Педиана, Нония Марцелла, Проба и других, которые и представили издателям. Это сделало не только сенсацию, но прямо-таки литературную эпоху: все стали искать в старых башнях древние манускрипты, и сами лично, и через других, обещая за находки древних авторов большие деньги, и нет никакого сомнения, что Никколи, которому досталась из этих сокровищниц львиная доля, хорошо нажил и мечтал нажить еще. Так Поджио доставил Никколи и «Буколики» Кальпурния и несколько глав Петрония… Манускрипт, выходивший из мастерской Поджио, ценился очень высоко, и он выпускал их много. В письмах своих он то и дело требует от Никколи бумагу, пергамент, переплетный приклад, и, если издатель запаздывает доставкою, Поджио плачется, что ему приходится даром кормить своих мастеров из-за неаккуратного хода работы». (Н.А. Морозов. Руины и привидения, ч. 4, гл. 1.)

То есть литературная мастерская Поджо Браччолини «находила» рукописи древних авторов, которые тут же шли в печать.

Еще наглядней пример другого итальянского «гуманиста» Леонардо Бруни:

«Он написал «Комментарии на греческую историю» и выдавал этот труд за свой, не упоминая о том, что он почти целиком взят из «Греческой истории» Ксенофонта. Его комментарии на Первую пуническую войну представляют не что иное, как переделку Полибия. Точно так же Бруни перевел или, лучше сказать, переделал сочинения Прокопия «О Готской войне» и в 1441 году посвятил его кардиналу Чезарини, не упомянув нигде имени Прокопия. Эта тайна открылась еще при жизни Бруни…». (В.Г. Василевский, Обозрение трудов по византийской истории Журнал министерства народного просвещения. С.-Пб. 1887, апрель, с. 227.)

Судя по всему, Бруни поначалу не хотел выдавать свои собственные сочинения за произведения «античных авторов». Но ему пришлось вписаться в общую тенденцию и покаяться.

«Античные» произведения активно использовались в политической борьбе. Причем наряду с пропагандой велась и контрпропаганда. К примеру, Лоренцо Валла в 1440 году написал «Рассуждение о подложности Константинова дара», доказывающее подложность грамоты Константина, которая передавала римскому папе власть над Западной Римской империей.

Итак, «Илиада» напечатана в 1488 году в той же Флоренции. Она явно задумана как преданья старины глубокой, а, с другой стороны, крутобокий черный корабль прямо указывает на реальное время написания поэмы — 15 в.н.э.

«Подготовил ее к публикации» профессор греческого языка Флорентийского университете Димитрий Халкокондил. В конце 1440-х годов он покинул Афины и прибыл в Италию (Сalcondila , Demetrio di Armando Petrucci — Dizionario Biografico degli Italiani — Volume 16 (1973)).

Мы полагаем, что этот греческий профессор, написавший впоследствии труд по грамматике греческого языка, и есть настоящий автор «Илиады», действовавший по принципу Поджо Браччолини.

Незадолго до выхода «Илиады» из печати на свет является и ее рукопись. Считается, что так называемый манускрипт Venetus A был передан в 1468 году в создаваемую им венецианскую библиотеку Св. Марка покровителем Димитрия Халкокондила кардиналом Виссарионом Никейским.

В это же время появляется и первый перевод «Илиады» на латынь: первые пять песен перевел коллега Халкокондила по Флорентийскому университету Анджело Полициано. И это тоже логично: вышла книга из печати, тут же (или параллельно с ее изданием) делался перевод для тех, кто не знает греческий.

Конечно, нам известно, что переводы Гомера на латынь существовали-де еще в III в. до н.э., но все они куда-то делись и до нас не дошли. Собственно, в традиционной истории практически любая вещь уже существовала когда-то «давным-давно», но потом куда-то делась, до нас не дошла, и пришлось изобретать ее заново.

Притом что, начиная с 14 в.н.э., когда практически от нуля пошло развитие нашей цивилизации, человечество уже ничего не забывает, не теряет и развивается строго поступательно. Приходится только удивляться, почему оно не делало так всегда. Или скептически относится к легендам и мифам традиционной истории.

Исходя из нашей версии об авторе «Илиады», попробуем объяснить имя Гомер. Димитрий Халкокондил был ромеем. Название это происходит от Роми — так всегда называли Константинополь сами его жители.

В 1690 году в Париже был издан трактат Адриена Байе «Авторы, указывающиеся под чужими, заимствованными, придуманными, ложными, зашифрованными, нарочито измененными, вывороченными или переведенными на другой язык фамилиями», который считается первой классификацией литературных псевдонимов.
Обратим внимание на «вывороченные» фамилии.

На греческом Гомер будет Омирес или Омир. Имя Омир получается перестановкой букв в слове Роми. То есть Омир означает константинополец или ромей.

Теперь ответим на вопрос, для чего Димитрий Халкокондил написал «Илиаду»?

Часть 2. Будет некогда день и погибнет священная Троя

«Илиада» как политическая пропаганда

Читатель, одолевший эту поэму Гомера, вряд ли запомнит с первого раза все имена богов, героев, все повороты сюжета и т.п. Что же останется у него в голове? Суть произведения, как обычно, можно сформулировать в нескольких словах: объединившиеся эллины (они же ахейцы, они же данайцы, они же аргивяне) приплыли на крутобоких кораблях и убили главного воина великого города.

Заметим, что появление книгопечатания и вызванный им рост грамотности открывают невиданные ранее возможности для политической пропаганды. В том числе, а, может, в особенности, за счет публикации художественных произведений. Как и в эпоху кинематографа, оболочка из захватывающих приключений хорошо подходит для того, чтобы вложить в нее актуальную политическую идею.

Какая же политическая идея была актуальна в бытность Димитрия Халкокондила на преподавательской работе в Италии во второй половине XV века?

Ответ содержится в его сохранившейся речи, произнесенной перед студентами и докторами Падуанского университета в 1463 г.

Речь эта — якобы о пользе изучения греческого языка. Самое существенное, как обычно, в конце.

«…мы и вы и я вместе должны выразить огромную, безграничную благодарность блистательной и прославленной власти венецианцев, благодаря великодушию которой было легко удовлетворено прошение об этой лектуре (то есть преподавательской должности для Халкокондила, — А.П.). Затем преподобнейшему господину кардиналу и патриарху Константинопольскому, легату Святого Престола de latere и моему несравненному господину, который сразу принял таковую волю университета, поскольку как человек ученейший по части обоих языков и многомудрый он понимает, какие плоды может принести, явить и произвести эта словесность. Без единой задержки он не преминул испросить согласия у блистательной власти и тотчас получил его. Ибо Господь Всемогущий всегда пребывает с ней, сохраняя [Венецию] невредимой и благополучной как по причине их [венецианцев] набожности и благочестия, так и вследствие их благой воли и духа, который они направляют против самых отвратительных, чудовищных и нечестивых варваров турок ради веры, пользы всем христианам и для освобождения несчастной Греции. Порабощенная и угнетаемая ими безжалостно, она плачет о помощи, умоляя всех христиан, но больше всего латинян, у которых просит об этом воздаянии…». (П.А. Рязанов. Речи Димитрия Халкокондила о значении греческой словесности (из истории греческих штудий в ренессансной Италии XV века), Средние века, № 75, 2014.)

Речь была произнесена «на фоне активных приготовлений венецианцев к войне с османами. В ноябре 1462 г. турки пытались овладеть венецианским Навпактом (Лепанто), а в апреле следующего правитель Мореи Иса Бег вырвал у республики св. Марка крепость Аргос. Хотя война казалась неизбежной, венецианцы колебались, и папа Пий II, провозгласивший крестовый поход еще в 1460 г., отправил к ним своего полномочного посла кардинала Виссариона, горячего поборника новой военной кампании и освобождения Греции из рук неверных. Папский легат прибыл в Венецию 22 июля 1463 г., и после нескольких дней переговоров (в полночь на 28 число) сенат официально объявил османам войну. Халкокондил, находившийся в непосредственной близости от места событий, не мог не сочувствовать предприятию, тем более что организацией крестового похода занимался его покровитель Виссарион Никейский» (там же).

Виссарион Никейский был не только католическим кардиналом, но по совместительству Константинопольским Патриархом. Правда, его Константинопольский патриархат располагался не в Константинополе, а в итальянском Риме. Это было своего рода правительство в изгнании, которое после захвата католиками Константинополя должно было осуществлять церковную власть в бывших османских владениях. Для этого Виссарион Никейский занимался организацией Крестовых походов. (Как и всё в традиционной истории, они уже были давным-давно, но вот снова возродились.) Виссариону Никейскому мы обязаны введением в оборот сотен произведений так называемой древнегреческой литературы. «Виссарион, например, привез в библиотеку св. Марка в Венеции более восьмисот греческих рукописей» (С.И. Радциг, История древнегреческой литературы М.: Высш. школа, 1982, 6. Древнегреческая письменность и дальнейшая судьба памятников литературы). Мы полагаем, что он ее заново создал. «В Риме дом Виссариона сделался центром гуманистического общения. Друзьями его были наиболее выдающиеся представители гуманизма, как например, Поджо и Валла» (А.А. Васильев, История Византийской империи, СПб., Алетейя , 1998, том 2, гл. 3, 12).

О Поджо Браччолини и методах его работы мы уже знаем. Для чего, вообще, вдруг понадобилась древнегреческая история и литература? Они, заметим, появились в нужное время и в нужном месте. Каково основное событие древнегреческой истории? Война свободолюбивых греков с деспотичной персидской империей, в которой греки одерживают победу. Зачем ее вдруг «вспомнили»? Ответ очевиден. «Византийцы сравнивали эту орду завоевателей (османов, — А.П.) с персами и даже называли их тем же именем. Но османы были страшнее и счастливее, чем народ Дария и Ксеркса» (Ф.Григоровиус, История города Афин в средние века (от эпохи Юстиниана до турецкого завоевания), М., Альфа-Книга, 2009, с. 477).

Виссарион Никейский активно использовал «древнегреческую» литературу при антиосманской агитации. «Стиль деятельности Виссариона — это убеждение, полемика в рамках классической риторики, писание и рассылка посланий, речей. Последняя группа его произведений — послания и речи правителям Италии о необходимости соединиться и предпринять войну против турок с добавлением речей Демосфена к гражданам Афин. Этот цикл рассылался не только по Италии, но и правителям других христиианских земель» (М. Б. Плюханова, Образы символического перемещения церкви в Италии и России в XV веке, Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль». Материалы и исследования. Выпуск XIX. Царский храм. Благовещенский собор Московского Кремля в истории русской культуры Москва 2008). Речи Демосфена, как известно, призывали греков объединиться в борьбе с персами. Победа древних греков над персами должна была убедить и в победе антиосманской коалиции с участием итальянских городов-республик.

— Хорошо, — скажет читатель. — Но зачем тогда еще и Троянская война?

Видимо затем, что в историях о греко-персидских войнах ничего не говорится про взятии греками великого города. А Виссарион Никейский планировал брать Константинополь. Тут очень кстати была история о Троянской войне и о победе над главным героем великого города Гектором.

Отметим, что «Илиада» называет троянцев тевкрами. Но тевкрами в 15 в.н.э. часто называли именно турок. К примеру, «папа Пий II (…) был вынужден постоянно и тщетно повторять, что тевкры и турки — не один о тот же народ» (А. В. Фесенко. Троянский миф как культурное основание европейской идентичности. Вестник МГУКИ, 3(35), 2010, с. 46). Обратим внимание на слово «тщетно». Мы полагаем, что так же тщетно было в то время объяснять, что Константинополь — это не Троя. Здравым людям, повторим, во все времена было ясно: на берегах проливов, соединяющих Средиземное и Черное море, может быть только один великий город — с гаванью Золотой Рог, то есть Константинополь.

Миф о взятии Константинополя с боем

Параллельно с мифом о храброй Древней Греции Виссарион Никейский создавал миф и о взятии и разграблении Константинополя ужасными османами.

— То есть? — может удивиться читатель.

Сразу скажем, что впечатляющие картины разграбления Константинополя содержат детали, которые не лезут ни в какие ворота.

Вот пламенная речь Виссариона Никейского на Мантуанском соборе (1459), посвященном организации Крестового похода против турок:

«Помяну ли храмы, — храмы, святости и красы исполненные? Все гнусно разорены турецкой сворой… с честного образа Пречистой Девы… они сорвали сперва серебро, золото и драгоценные камни, коими усеян был образ; затем злодеи и палачи набросились на него и топтали ногами, а под конец — собираюсь с духом, произнося это — топором дробили его в куски, чтобы после бросить в огонь. В самый образ Спасителя нашего, что был выложен мозаикой на потолке Храма, они метали стрелами и дротами…». (Медведев И.П. Гаврилов А.К. Речь Виссариона Никейского на Мантуанском соборе о падении Константинополя. Византийский временник, т. 63 (88), 2004, с. 307-317.)

Позвольте, но великий пророк Иса (Иисус) и его мать Марйам (Дева Мария) почитаются мусульманами и являются одними из центральных персонажей Корана. Рассказывать об осквернении их образов османами все равно, что описывать осквернение образов Христа русской армией в Париже в 1814 году.

(Отметим, что более пространные описания взятия Константинополя, принадлежащие перу Лаоника Халкокондила, Дуки, Георгия Сфрандзи публикуются, а значит, и создаются, гораздо позже речи Виссариона: первой в 1615 году издается «История» Халкокондила. Задача «отвоевания» Константинополя была в то время по-прежнему актуальна.)

— Возможно, Виссарион в агитационных целях тут несколько преувеличил, но в целом… — может парировать читатель.

Обратимся, однако, к работе современного турецкого историка Димитриса Кицикиса «Османская иперия» (сборник «На перекрестке цивилизаций» Весь мир, 2006):

«В XIV веке османская армия была реорганизована по образцу византийской… Поскольку в ту эпоху не было необходимости принимать ислам, христиане в новой армии вскоре составили большинство».

То есть, повторим за автором, в 14 в.н.э. в османской армии большинство составляли христиане. В этой армии было много «командующих христиан» из византийских вельмож, которые сохранили свои прежние земельные владения (с. 145). Османскими завоеваниями руководили… греки:

«Грек Эвренос в XIV в. начал завоевание Греции (Византии), а закончил его в XV в. другой грек, Заганос. Заганоса на посту великого визиря сменил военачальник Махмуд… Он был греком… по рождению православным христианином, двоюродным братом Георгия Амируци, камергера греческого императора Трапезундской империи и потомка династии византийских императоров Ангелов» (там же).

Но не только греки помогали османам, но и наоборот:

«После смерти византийского императора Андроника III Палеолога между Иоанном VI Кантакузином и Иоанном V Палеологом возник спор за трон. Кантакузин обратился за помощью к (султану) Орхану и, одержав благодаря ему победу, в 1347 году завладел престолом. Орхан же получил в жены дочь Кантакузина Феодору. В 1349 году король Сербии Стефан Душан отвоевал у византийцев Фессалонику. Кантакузин опять обратился к своему зятю Орхану, который направил к нему старшего сына Сулеймана с 20-тысячным войском. При поддержке византийского флота он освободил город и передал его под власть Константинополя. Иоанн V объединился с сербами и болгарами против Кантакузина, однако тот вместе с Сулейманом победил его в 1352 году при Дидимотихе (Димотике). Кантакузин отблагодарил своего зятя, уступив ему крепость Цимпе (Чимпе), расположенную на европейском берегу Дарданелл» (с. 126-127).

Мы видим крайне тесные связи между турками-османами и греками. Разные религии нисколько не мешают ни бракам, ни совместным военным походам.

Поэтому возникает вопрос: отчего это в 15 веке османы вдруг словно взбесились и набросились на своих соседей и, порой, родственников — греков?

Мы полагаем, что картины взятия с боем Константинополя — это также элемент пропагандистской кампании Виссариона Никейского.

С другой стороны, мы не сомневаемся в исходе греков из Константинополя.

Попробуем ответить на вопросы, что же там произошло и кто были эти греки?

Кто греки?

Читатель, мы старались без необходимости не подвергать сомнению традиционную хронологию, но теперь такая необходимость возникла.

Напомним, что современная хронология была впервые зафиксирована Жозефом-Жюстом Скалигером в работе «De emendatione temporum» (буквально: «Исправление времен») в 1583 году. До этого «почти исключительно господствовали средневековые способы летосчисления по календарю святых и по церковному календарю, крайне недостаточные и сбивчивые; почти вся хронология имела узко служебное назначение — определять дни Пасхи, Троицы, масляницы и т.п.; время счисления распространялось на немногие, сравнительно, события прошлого» (ЭСБЭ, Скалигер). Поэтому, на наш взгляд, не стоит слишком серьезно относится к точности дат для событий 15 века. Ведь эти события расставлялись на хронологической лестнице не ранее конца 16 века. Мы полагаем, что исход греков из Константинополя состоялся после прибытия в Константинополь сефардов, которое традиционная история относит к 1492 году. Сефарды — это испанские евреи, в 1492 году изгнанные из этой страны. Основная их часть, как известно, оказалась в Константинополе.

Вот что написал об их роли Никола де Николаи (Nicolas de Nicolay), издавший в 1586 году в Лионе книгу о своем путешествии в Константинополь в свите французского посла:

«Марраны, незадолго до того изгнанные из Испании и Португалии (…) к большому огорчению и ущербу для христианского мира (…) обучили турков многим изобретениям, техническим приспособлениям и военным машинам, например, артиллерии, аркебузам, артиллерийскому пороху, пушечным ядрам и другому оружию» (цит. по Лев Поляков. История антисемитизма. Т. 1, М., Иерусалим, 2009, Кн. 3, Дисперсия марранов).

Это вполне объяснимо: ведь сефарды прибыли в Константинополь из страны — лидера того времени, с развитыми металлургией и строительными технологиями (вспомним стометровые кирпичные башни кордовской и севильской мечетей). Из Испании в остальную Европу пришли и арабские цифры, сильно двинувшие вперед математику и, следовательно, значительно повысившие технологический уровень человечества. (Согласно легенде будущий папа Сильвестр II, он же Герберт Реймский или Орильякский, побывав с посольством в Кордовском халифате, позаимствовал оттуда арабские математические книги и стал пропагандировать удобные арабские цифры.) В Константинополе (или Роми, как звали его местные жители) к моменту прибытия сефардов уже существовала еврейская община, которую называют романиотской.

Далее произошло следующее:

«В конце 15 в. — первой половине 16 в. в Стамбуле часто происходили конфликты между романиотской и сефардскими еврейскими общинами (…) численный перевес, богатство, влияние при султанском дворе и обширные познания во многих областях обеспечили сефардам ведущую позицию в среде стамбульского еврейства» (Электронная еврейская энциклопедия, Стамбул).

При этом «евреи (главным образом, сефарды) заняли доминирующие позиции в торговле, банковском деле, судовладении» (там же). Сефарды «быстро ассимилировали романиотов; последние практически исчезли» (там же, Сефарды).

Мы полагаем, что романиоты никуда не исчезли, а частично эмигрировали в Западную Европу, куда и принесли (или там уже создали) т.н. греческую литературу. (Где отыскать другую «исчезнувшую» часть романиотов, см. ниже.)

— Позвольте, позвольте, — воскликнет читатель, — евреи и греческая литература?!

Ответим, хотя это и не вежливо, вопросом на вопрос: — А на каком языке говорили романиоты? На еврейско-греческом. Что же это был за язык?

«Вариант греческого языка, характеризующийся наличием арамейских и ивритских элементов в грамматическом строе и в лексике». (Электронная еврейская энциклопедия, Еврейско-греческий язык.) Более того, этот еврейско-греческий диалект романиотов наиболее близок именно к древнегреческому языку.

Называли этих константинопольских евреев — …«грегос (буквально `греки` на еврейско-испанском языке.) (Там же, Романиоты.)

— Неужели вы хотите сказать, что греки — это евреи? — может снова воскликнуть читатель.

Мы хотим сказать, что, по нашему предположению, название «греки» попало в Западную Европу вместе с грегосами, то есть евреями-романиотами. (Ниже речь пойдет о том, что, евреи в те времена были не этносом, а торгово-промышленным сословием.)

А то, что слово «греки» порой обозначало евреев, не такая уж новость.

К примеру: «Название «грек» во многих местах книги Деяний (Деяния апостолов — книга, входящая в Новый Завет, — А.П.) не означает собственно туземцев Греции, но эллинов-иудеев, употреблявших в своих разговорах греческий язык» (Архимандрит Никифор (Бажанов), Библейская энциклопедия, М., 1891—92).

Или вот: «Община Софии, основанная византийскими евреями в конце X века, возвела синагогу, которая до сих пор известна под названием «Кагал де лос грегос»» (Энциклопедия Ежевика, История евреев Болгарии).

Добавим, что т.н. греческое население Османской империи греками никогда себя не называло, не называет и до сих пор, в том числе граждане государства Греция. Откуда же вообще могло взяться это название? Оно латинское. Священное Предание традиционной истории не может придумать ничего лучше того, что давным-давно жил некий Грек и по его имени называлась некая иллирийская народность. Правда, рядом можно прочесть, что иллирийская народность называлась по имени некоего Иллирия. Но так или иначе, а древние римляне отчего-то принялись называть по имени этой мимолетной народности всех выходцев с южной части Балканского полуострова и с западной оконечности Малой Азии. Мы предлагаем другое объяснение: вытесненные сефардами из Константинополя грегосы-романиоты принесли с собой в Западную Европу (или создали на новом месте) литературу, которая стала называться по их имени — греческой. Герои этой литературы получили в переводах на латынь наименование греков. По литературе впоследствии стали в Западной Европе называть и население соответствующих территорий.

— Население по литературе? — может снова удивиться читатель.

Удивляться не надо. Подобная история произошла с т.н. греками в 19 в.н.э.: «После образования новогреческого государства в 1830 году, благодаря стараниям греческой интеллигенции, было возрождено самоназвание греков «Эллины»». (Василий Ченкелидис, Эллины: древнее самоназвание греков, www.pontos-news.gr, 31 июля 2015.)

Взяться этому «самоназванию» кроме как из литературы было неоткуда. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>